Павел
Лобков: Здрасьте.
Михаил Турецкий: Привет.
П.Л.: Ух, какое у Вас жилище…объемное…
М.Т.: Заходите.
П.Л.: Здесь у Вас весь хор мог бы поместиться?
М.Т.: Мог бы.
П.Л.: А ни разу все 10 человек… или сколько там? 15? 20?
М.Т.: (немного раздраженно): Нас десять!!! Мы - десять!!!
*********
П.Л.: А вообще, детство прошло в музыкальной семье?
М.Т.: Нет, я единственный музыкант в своей семье, у нас все
не-музыканты. Я такой вот один получился.
П.Л.: Голос открылся сразу? Когда вот еще… вставали так на
стульчик, да?
М.Т.: Да, вы знаете… В год и два месяца я в первый раз уже
начал интонировать, напевать какие-то мелодии, мычать. А потом уже
к четырем годам просто пел всю советскую эстраду того времени.
*********
П.Л: А еврейские песни пели в детстве? Потому что я знаю, что
у евреев есть такие традиции, музыкальные, песенные…
М.Т.: На самом деле какие-то семейные торжества, когда собирались
родственники моего отца. Были среди них носители этой культуры, те,
которые пели песни на языке идиш… Такие они
романтические, любовные, прагматичные… Разные другие… О здоровье….
П.Л.: А когда вы уже решили получить систематическое музыкальное
образование, Вам было лет 20, да?
М.Т.: Ну почему 20? Я с детства…. Я сначала на флейте играл.
Вот. А потом – хоровое училище Свешникова, сразу пришлось там и фортепиано
овладевать.
П.Л.: То есть Хор Турецкого – это
неслучайно?
М.Т.: Я дирижер-хоровик по своей
специальности. У меня высшее музыкальное образование. Я закончил еще
Гнесинку как дирижер-хоровик.
*********
П.Л.: А вообще, пусть к признанию был тяжелым? Потому что у
вас ведь очень нетипичная, скажем так, для эстрады, ну как теперь
говорят, внешность, образ, имидж, да?.. Все, ну скажем так, не рики
мартины, да ведь? То есть, вот нет этих голых рук, голых ног,
мышц…
М.Т. (с затаенной обидой): Они, кстати, все, если их
раздеть, очень даже неплохо выглядят! (смеется)
П.Л.: Нет, ну я имею в виду.. Ну сейчас
модна такая сладкая внешность…
М.Т.: Нет, ну это мачо. Это мужики
от 30 до 40, они безошибочно воздействуют на аудиторию, нравятся женщинам.
Поэтому… Они, может быть, для тех, кто понимает, интереснее даже,
чем Рики Мартин.
П.Л.: Да, а как Вы собирали вообще народ, а?
М.Т.: Вы знаете, это всё люди, которые идут из моей юности.
Многие из них, скажем, учились там на 10
лет позже в хоровом училище, чем я. Или на
несколько курсов младше в институте Гнесиных. Очень многие из них, восемьдесят процентов, со мной
больше десяти лет вместе работают.
<<Отрывок из выступления. «Мы поедем, мы помчимся» - припев.>>
*********
П.Л.: У Вас здесь дизайн в квартире такой достаточно необычный
и такой… ну видно, что здесь каждый миллиметр продуман.
М.Т.: В вопросах дизайна супруга продвинутая.
П.Л.: Угу.
М.Т.: Она гражданка США, и когда-то построила в юности себе
сама свой дом. Я вот когда в дом вошел, очень понравился его дизайн,
поэтому я предложил взять дизайнера, но его, так сказать, все время
консультировать. И в конечном итоге (смеется) его уволить.
Потому что он бы пошел не по тому пути, по которому нужно. Вот вам
это дизайн нравится – дизайн абсолютно самопальный,
сделанный нашей семьей, но в основном моей женой.
П.Л.: Когда Вы только начинали группу, денег было мало, и Вы
работали то ли грузчиком, то ли строителем, то ли кем-то еще…
М.Т.: Это в студенческие годы, да. Я работал на разных работах.
И одна из них… Ну эта называлась функция ночной директор, потому что это
материально ответственное лицо, но он должен был еще и грузить… в
большом гастрономе, универмаге двухэтажном… И вот тогда – да… Мне
приходилось моими музыкальными руками там грузить черный хлеб, полторы
тонны колбасы перекладывать… Всё это взвешивать… Подписывать документы…
Ну и потом…
П.Л.: … дефицит же был…
М.Т.: … это же был… Да, это была середина
80х годов. Это был тотальный дефицит, тотальный. У меня были лучшие
продукты… в архиве… и в активе моей жизни…я мог построить разного
рода для себя полезные отношения, связи… Знаете,
это эпоха развитого социализма… Она была сильна связями, но она, кстати,
перешла и в наше время.
*********
П.Л.: Когда Вы начинали петь, Вы думали, что Вам все-таки уготована
карьера такого… академического певца? То есть это опера? Или что-то
вот такое, да?..
М.Т.: Если честно, я всегда любил разные направления, и я и
роком увлекался… и джаз-роком… и западными разными направлениями… фолком российским... Я понимал, что то, что существует в этнографии…
вот эти мотивы.. если их объединить с новыми музыкальными тенденциями,
с ритмами поп-культуры, то будет очень интересная
музыка. В дальнейшем, скажем, к этому пришла, там, Энигма…
*********
П.Л.: Вот Хор Турецкого когда появился,
это ведь очень необычно всё выглядело? Вот не было на ура воспринято
сразу? Диковато, наверное, немножко смотрелось.
М.Т.: Не, ну понимаете, вообще понятие «хор», понятие, так
сказать, классика… к сожалению большому.. в Российской Федерации не
пользуется большой популярностью и не….
П.Л.: …сейчас уже стал…
М.Т.: … меняется, да… Но мы попытались изменить отношение народа
к слову «хор»
<<Отрывок из «Оперного попурри». Михаил Кузнецов. «Царица ночи»>>
*********
М.Т.: Во-первых, у нас хор солистов. Каждому из наших артистов
постоянно есть предложения работать отдельно.
П.Л.: В опере? Или…
М.Т.: Например, когда услышал Соткилава, как распевается один
из моих певцов, он говорит: «А чего вот ты поешь в хоре? Че ты не солист Большого Театра с таким голосом?» Ему говорят:
«В Большом Театре я буду петь каждый вечер «Травиату»… Там…
Пять раз в месяц до конца своих дней, и мне это будет очень
скучно, а здесь у меня такое разнообразие репертуара. Я тут и рок
пою, и джаз пою, и фолк пою, и советскую музыку, и мировую оперу, и мюзиклы бродвейские. Мне творчески интересно» А потом, 250 раз в году
выйти на сцену ни один как бы…
П.Л.: 250 раз в год???
М.Т.: Да, выходим 250 раз в году… И 115 раз садимся в самолет,
а то и 125.
*********
П.Л.: Миша, а всё-таки вот на какие жертвы приходится идти,
чтобы всё время можно было петь живым голосом, чтобы быть в форме?
Потому что… кто-то из вашей группы может себе позволить…
допустим… потерять голос? Вы не можете себе позволить, потому что
хор называется Хор Турецкого..
М.Т.: Я вам расскажу… У меня была такая история, полтора
года назад, когда вдруг у меня вирус какой-то начал…бить меня по голосовой
связке. Я просто вызывал врача перед концертом, и он мне делал укол
гидрокортизоном, это очень неполезно для здоровья..
Это мягко сказано.. На три часа, на время концерта снимает
отёк.. Отёк снимается – ты хотя бы говорить можешь. Потому что, когда
действие гидрокортизона заканчивается, у тебя просто вообще голоса
нет. У меня была такая история один раз в жизни полтора или два года
назад. Мне было очень тяжело.
*********
П.Л.: О вас ходят разные слухи. В том числе, что у вас есть
личный поезд, личный вагон. Вы путешествуете..
М.Т.: Нет, у нас сейчас был просто тур к 15летию коллектива,
где мы дали 57 концертов. И сначала мы летали на самолете, на котором
было написано «Хор Турецкого» с нашими фотографиями. Мы получали от этого удовольствие…
Потом у нас был специальный поезд, со своим локомотивом, со
своим расписанием, и мы из Центральной Сибири, через Урал, через Башкирию,
Удмуртию, Татарстан, Поволжье, Вятку двигались на юг России
П.Л.: К вам довольно таки поздно известность пришла, да?
М.Т.: Ну знаете, известность, которая приходит рано к человеку,
как правило и…к ней молодой человек и не готов. Самое безболезненное
– это когда ты долго идешь к какому-то некоему Олимпу, ты успеваешь
привыкать на этапах, и это голову не уносит. Это и ценно, когда успех
приходит в реальном осознанном возрасте. Когда в юном или молодом
– люди не понимают, что есть временные ценности. Что молодость и слава
– это временная ценность. Но к этому надо прийти. Осознать.
П.Л.: Ну а в общем…. Какое-то там
развитие? Там… вы сейчас поете в основном чужие песни?
М.Т.: Ну почему чужие-то? Это классика. Мы поем классику, классические
мюзиклы, классическую оперу, классические…
П.Л.: ...а свои?
М.Т.: Своё – у нас есть некоторые сочинения. Например, для
конца концерта, для начала концерта, мы заказываем произведения. Просто
мы любим петь мировую музыку, проверенную
временем. Всё равно мы в ней своё слово… Мы берём Биттлз – и всё равно
это звучит по-новому. И за счет того, что нас десять голосов, и это
имеющиеся в природе все мужские голоса, которые только существуют,
мы можем спеть любую музыку и для мужчин, и для женщин.
П.Л.: А самое-самое, что было экзотическое из того, что вам
приходилось петь?
М.Т.: Ну я считаю, вот, например, уникальное явление – это
ария Царицы Ночи для колоратурного сопрано. Это то, что ни одна…ну
не каждая женщина.. Только звёзды могут себе позволить.. И то, только
под «фанеру» спеть. (смеётся).
Понимаете? У нас поёт Михаил Кузнецов, тенор-альтино. Это живой звук. Это достаточно экзотично.
П.Л.: Мужское достоинство от этого никак не страдает?
М.Т.: Никак не страдает. Мужчина может заменить собой иногда…
Лучшие повара же мужчины! И певцы женских партий тоже лучшие (смеётся)
*********
М.Т.: (обсуждая цветочки) Нравится, очень нравится.
Знаете, ощущение, что я опять попал в Майямскую
среду.
П.Л.: А что в Майями было?
М.Т.: Ну с Майями просто у нас связан целый этап жизни. Мы
жили в Майями.
П.Л.: А публика как там? Там ведь сложно всё равно на публику
русскую…
М.Т.: …публика шикарная…
П.Л.: Ну публика русская?
М.Т.: У нас просто есть такой формат концерта, который относится
не к русскоязычному населению. У нас же очень большой репертуар, и
в нем много музыки, которая понятна людям вне зависимости от языка
и национальности.
П.Л.: Ну группе иностранной раскрутиться
в Америке очень сложно..
М.Т.: Очень сложно… <<провал звука>>
П.Л.: Ну вы же инвесторы там…
М.Т.: Ну Вы знаете, у нас всё равно сейчас в планах наших достаточно
серьезная рекламная кампания в Европе и Америке, телевизор….
П.Л.: Ну вот я даже просто по Вашей лексике слышу: рекламная
кампания, инвесторы…
М.Т.: Ага…
П.Л..: Ну Вы в значительной мере бизнесмен всё-таки, да?
М.Т.: Понимаете, приходится быть продюсером немножко…
Потому что у меня не хор, а у меня эстрадный такой, творческий, неоклассический..
Кроссовер, как говорят. Пересечение стилей,
жанров… Эклектика..
<<Отрывок
«Let My People Go»>>
*********
П.Л.: Вообще, вот эта тенденция очень заметна
в мире, популярная классика. Т.е. началось все, наверное, с Эммы Чаплин…
М.Т.: НЕОклассика
П.Л.: Да
М.Т.: Сам музыкальный стиль интересный, правильно. Музыкальный
стиль, когда классика обрабатывается, ставится на попсовые
ритмы. Потому что классические мелодии – им нет равных.
Сегодня никто не умеет сочинить то, что сочинил Чайковский, например.
Невозможно такие же мелодии сочинить.
П.Л.: ...такие же хиты, скажем
М.Т.: Никто не сочинил.
П.Л.: Не боитесь, что Чайковский где-то там переворачивается?
М.Т.: Нет, не переворачивается. Однозначно, не переворачивается.
Потому что поют-то Чайковского голоса профессиональные. Мы поем Чайковского,
у нас есть мини-мюзикл, где собраны лучшие фрагменты «Евгения Онегина»
и «Пиковой Дамы». Играет (изображает ударную установку) там-ты-дыж- там-там.. «Что день грядущий
мне готовит?» (смеется) Людям легче воспринимать без подготовки…
Человек слаб, слаб. Ему трудно. Ему надо помогать. Помогать слушать
Чайковского через то, что он понимает.
*********
П.Л.: Миш, ну что, какой осадок остался после «Растительной
жизни»?
М.Т.: Я просто восхищен! Такой оазис! Вы принесли мне кусочек
лета. У нас сейчас как раз обещают понижение температуры…
П.Л.: И будут еще обещать…
М.Т.: Ваше появление очень актуально, спасибо. Вы создали…
просто дендрарий сочинский.
Ведущий
Павел Лобков,
Канал НТВ, 29 января 2006 г.
