–
Михаил,
вы
постоянно
курсируете
между
Россией
и
Америкой.
Как,
по-вашему,
чувствует
себя
американское
общество
после
терактов,
тайфунов,
войн:
уверенно,
как
всегда,
или
дискомфортно?
–
Америка
долго
провоцировала
разрушение
Манхэттена
в
своих
коммерческих
лентах,
и
мусульмане
поняли,
как
им
можно
досадить.
Ведь
планы
сил
зла
гениальны!
Они
добились
своего:
с
2001
года
Америка
перестала
быть
Америкой.
Яркая,
свободная,
шикарная
страна,
где
люди
с
30-х
жили
счастливо,
вдруг
«села
на
измену».
Раньше
можно
было
спокойно
зайти
в
кабину
пилота,
сказать
ему:
«Привет,
как
дела,
не
опаздываем?
Дядь,
дай
порулить».
А
сейчас
–
заходишь
в
аэропорт
и
уже
на
20%
ты
виноват!
Пригласишь
кого-то
на
концерт
–
и
на
30%
ты
уже
злоумышленник.
–
А
у
нас
лучше?
–
Лучше.
Города
меняются
семимильными
шагами.
Я
сканирую
страну
вместе
со
своим
коллективом.
Приезжаем
в
город
через
год-полтора
–
и
видим,
что
таких
перемен
в
других
странах
нет.
Но
мы
слишком
отстали,
и
нам
так
трудно
догонять!
Надо,
чтобы
еще
поколение-другое
прошло.
У
нас
пока
не
готовы
жить
человеческой
жизнью.
Слишком
много
разрушено.
«До
основания!..»
А
зачем?
–
В
вашем
хоре
каждый
артист
из
«великолепной
десятки»
индивидуален
–
по
поведению
на
сцене
и
голосу.
Все
вместе
–
не
только
полифонический
ансамбль,
но
мощнейший
генератор
биоэнергии!
Чем
это
достигается?
–
Многолетний
живой
звук,
актерское
поведение
раскачали
в
ребятах
сумасшедший
поток
энергии
–
это
даже
на
репетиции
чувствуется!
И
он,
как
из
шланга,
поливает
зал!
–
Ваш
основной
зритель
–
мужчины
или
женщины?
–
На
концертах
у
нас
такая
же
пропорция,
как
и
в
стране:
55–60%
женщин,
40–45
мужчин.
Фанатами
становятся
даже
те,
кто
не
интересуется
искусством.
Охранники
подходят
после
концерта,
говорят:
«Можно
автограф?
Я
впервые
вас
услышал,
хотел
бы
жену
привести».
Такие
люди
без
эмоций!
Мы
«цепляем»
всех,
кто
приходит.
Видимо,
не
зря
посвятили
проекту
жизнь.
–
А
есть
в
хоре
смутьяны?
–
Конечно!
Я
их
не
гашу
–
сами
гаснут,
если
им
не
мешать…
–
Москва
–
родной
город…
–
Да,
я
здесь
родился.
Попробовал
впервые
закурить
лет
в
17.
Поцеловал
девочку
в
18.
Поздно?
А
потому
что
в
мужской
школе
учились.
Не
было
девушек
рядом.
Хоровое
училище
Свешникова,
Большая
Грузинская
(сейчас
там
неподалеку
клуб
«Монолит»,
куда
хожу
в
тренажерный
зал).
–
Наверное,
баня
тоже
входит
в
ваши
ценности?
–
Я
люблю
русскую
баню
с
банщиком,
веником
и
снегом
–
по
полной
программе.
У
нас
в
последние
полтора
года
нечеловеческий
образ
жизни
–
количество
перелетов-переездов,
убивающее
«физику».
Огромные
залы
и
40-минутные
овации
реабилитируют
тело
и
душу,
но
все
же
нагрузка
очень
большая.
И
вот
когда
«отступать
некуда
–
за
нами
Москва»
–
то
есть
нет
ни
дня,
ни
ночи
выспаться,
а
есть
4
часа
времени,
–
вот
тогда
правильно
подобранная
баня
(на
природе,
с
прорубью)
очищает
и
просветляет.
И креатив такой на тебя спускается! Треть творческих идей пришли
в
бане.
Честно
говоря,
не
люблю
в
бане
компанию,
баня
и
девушки
несовместимы.
Баня
и
много
мужиков
–
тоже:
они
встречаются,
чтобы
решать
там
дела,
а
для
меня
это
отдых
и
реабилитация.
–
И
какая
любимая
баня?
–
Если
есть
возможность
быстро
доехать
до
Суздаля… Да, я такой затейник! (Смеется). И в регионах знаю места….
Мы
ведь
с
хором
объездили
всю
Россию.
Что
особо
поразило
–
бассейны
с
гейзеровой
водой
на
Камчатке
и
Сахалине,
в
них
рекомендуют
находиться
15
минут.
Я
бултыхался
около
двух
часов.
Зарядился
на
месяц!
А
в
Москве,
где
нет
природы,
смысл
бани
для
меня
номинальный.
Но,
как
говорится,
лучше
хрен,
чем
ни
хрена!
Можно
носить
просто
рубашку,
а
можно
носить
рубашку
от
Ямамото
–
и
та
и
другая
прикрывает
тело.
–
Получается,
что
в
Москве-то
вы
и
не
бываете…
–
Ну,
в
весенне-осенний
сезон
–
мы
нужны
везде!
В
день
–
три
предложения:
Одесса,
Самара,
Торонто!
Иногда
жаль,
что
нельзя
разорваться.
–
А
какое
самое
притягательное
место
в
Москве?
–
Кутузовский
проспект
–
по
нему
можно
быстрее
всего
выехать
из
города
(смеется).
Это
еще
в
советское
время
было
начало
трассы
№1
стратегического
значения
Москва–Минск–Брест–Варшава.
Такой
драйв
в
ней
есть!
Калининский,
который
переходит
в
Кутузовский,
Триумфальная
арка
–
люблю
это
место.
Ну
а
для
приезжих
есть
культовые
места.
Показателем
твоей
состоятельности
являются
квартира
на
Старом
Арбате
и
дом
на
Рублевке.
А
я
считаю, чтобы быть счастливым, не обязательно и даже
не
надо
жить
на
Рублевке.
–
Сейчас,
как
никогда,
«по
одежке встречают». Какая информация считывается?
–
У
одежды
есть
важные
функции
–
отразить
вкус
человека,
социальный
статус,
материальное
положение,
фантазии,
его внутренний мир – если не его, то его «половины»
или
консалтинговой
персоны.
Бывает,
что
абсолютно
безвкусные
люди
полностью
доверяют
стилистам
–
и
правильно
делают!
Хотя
внутренний
мир
и
особенно
глаза
–
все
равно
должны
гармонировать
с
тряпками
–
создавать
образ.
Бывает,
что
красивая
одежда
не
соответствует
образу.
–
Кто
вам
подбирает
одежду?
–
За
рубежом
я
прошу
супругу,
чтобы
она
посмотрела
что-то
для
меня,
а,
например,
на
Украине
у
меня
есть
знакомые,
которые
торгуют
одеждой,
и
можно
их
попросить
посоветовать
что-то.
И
они
профессиональным
глазом
посмотрят
и
честно
скажут:
«Это
вам
не
идет,
мужчина!»
Кстати,
больше
я
доверяю
мужскому
взгляду
–
он
более
независимый.
Но
все
равно
в
моей
жизни
присутствует
женский
взгляд
на
одежду.
–
И
все-таки
–
классика?
–
Скорее,
эклектика
–
джинсы
с
пиджаком,
в
Голливуде
так
принято.
Главное
–
цвет
джинсов
и
покрой
пиджака:
если
классический
наденешь
с
джинсами
–
уродство!
А
если
приталенный,
с
выделкой
–
великолепно
смотрится.
Даже
фрак
может
быть
попсовым,
а
не
классическим.
Мне
нравится
обувь
для
сцены
Lоuis
Vuitton:
в
одном
ботинке,
как
и
в
моем
искусстве,
сочетается
классика
и
поп-культура.
Бархат
и
лак,
люксор…
–
Что
вы
еще
умеете
делать
профессионально?
–
Мог
бы
руководить
крупным
заводом!
И
большим
количеством
людей,
наняв
хорошую
команду.
Каким
производством?
Да
уже
и
неважно!
Алюминия!
–
Вы
душа
компании.
Тосты
говорите?
–
Я
–
могу!
Я
всегда
готов
к
бою:
и
к
тостам,
и
ко
всему
остальному!
–
Кто
для
вас
секс-символ?
–
Мужчину
могу
назвать
–
Клуни.
Мне
кажется,
что
в
этом
мужике
все
органично
и
гармонично.
Еще
Дуглас!
–
А
какие
женщины
вас
привлекают?
Ну,
Мадонну
вы
не
любите,
это
ясно!
–
Почему
не
люблю!
(Смеется.)
Надо
подумать… Очень большой пласт. Может нравиться и блондинка, и брюнетка.
С
формами
и
без.
Самое
сексуальное
место
–
интеллект,
я
его
чувствую.
–
Миша,
а
кто
у
вас
в
коллективе
считается
самым
сексуальным?
Или
это
опять
вы?
–
Ну
как
вы
можете
такой
вопрос
задавать?
«Опять
–
вы»!
Как
будто
я
пришел
и
рассказывал
вам
полтора
часа,
какой
я
сексуальный!
–
К
каким
животным
тянется
рука?
–
Нравятся
кони.
Лошадь
успокаивает:
потрогаешь
ее
по
морде, похлопаешь по боку… Я иногда люблю покататься – легкой
иноходью.
Где-нибудь…
Карина
Кобецкая
Экстра
М
12
марта
2007
г.
Источник
