Взяли живьем

- Михаил Борисович, вашему славному, талантливому коллективу в этом году исполняется 15 лет - так же, как и нашей газете.

- Поздравляю и вас также.

- Спасибо. Пятнадцать лет, проведенных в шоу-бизнесе, означают очень многое - и коммерческий успех, и постоянное обновление репертуара, и кропотливое оттачивание мастерства исполнителей. Как вам удавалось поддерживать коллектив на плаву все эти годы?

- Вношу поправку: мы не находились в шоу-бизнесе все полтора десятилетия. Первые восемь-девять лет мы были представителями "чистого" элитарного искусства, классическим хоровым коллективом без музыкального сопровождения. Мы имели мощный резонанс, но в основном на Западе. И лишь начиная с конца 90-х годов, нас начали "пробовать на зуб" в России, на Украине и Прибалтике, пытаясь понять, что же это за коллектив: мужчины, поющие со сцены классику на эстрадном уровне и эстраду на консерваторском. Нижний Новгород оказался первым из городов, пригласившим нас еще в 1998 году.
Вся наша история - это мутация из элитного хорового коллектива к модели, сочетающей вокал, хореографию, режиссуру, сценографию, свет, звук и шоу-технологии. Мы сегодня не только, как называют в прессе, "коллекционные голоса" или даже "десять голосов, которые потрясли мир", а продукт такого синтеза, о котором я мечтал еще в студенческие годы. Чтобы помочь людям правильно понять классику или поднять эстраду до уровня классики, необходимы соответствующие сценические формы, правильная организация атмосферы, костюмы, точные движения.

- Когда-то вы назывались еврейским хором, и костяк вашей аудитории составляли соответствующие общины российских городов.

- На сегодняшний день это пять процентов от общего числа наших слушателей. Наша аудитория абсолютно наднациональна, это люди самых разных социальных прослоек, вероисповеданий, возрастов. На наших концертах присутствуют как члены правительства, олигархи и банкиры, так и водители, грузчики, учителя и юристы. Я такой разношерстной публики не видел ни у одного артиста. Любой пришедший на концерт, будь то любитель шансона, классики, западной эстрады, хард-рока, "Битлз" или мюзиклов, получит то, чего он ожидал. А заодно и думается, что-то "другое", что он раньше не любил, тоже, оказывается, может быть интересным.
Да, когда-то мы были интересны только еврейской диаспоре и музыкальной элите, но это время давно прошло. Уже с 1993 года мы начали добавлять в репертуар произведения на французском, итальянском и английском языках, поскольку много работали на Западе. А когда хор начал раскручиваться в России, естественным образом появились русские песни, бестселлеры советской эпохи, классика, адаптированная под современные условия. Скажем, лучшие фрагменты из опер Чайковского "Пиковая дама" и "Евгений Онегин", аранжированные и исполненные в манере ритм-энд-блюза. Причем это не звучит как притянутое за уши, а отлично срастается, звучит остро, современно, эпатажно.

- А в равной ли степени вам интересно заниматься всеми этими направлениями музыкального искусства?

- Мы не делаем ничего, что не было бы интересно нам самим. Есть такой принцип: если не можешь изменить положение вещей, измени свое отношение к нему. Я любую музыку могу правильно спрофилировать, аранжировать, обработать и получить от этого удовольствие. Сажусь рядом с аранжировщиком и говорю: вот здесь надо в таком стиле, здесь скрипичный квартет, а здесь такой-то барабан. Я навязываю аранжировщику свою творческую волю, потому что никакой аранжировщик не сможет почувствовать того, что чувствуем мы - контакта со слушателем, куража и удобства исполнения.

- Интерес к вокальному многоголосию у россиян возрос тогда, когда они смогли познакомиться с лучшими представителями этого жанра - такими, как Manhattan Transfer или Take Six. Возникла ли в нашем музыкальном искусстве жанровая ниша всерьез и надолго, и есть ли у "Хора Турецкого" последователи?

- У названных вами групп нет будущего перед широкой аудиторией. Это элитарное искусство. А мы интересны тем, что можем делать то же самое плюс кое-что еще. Для нас виртуозное многоголосие - лишь краска, и ее активное использование занимает лишь десять процентов концерта. Кроме того, ни у Manhattan Transfer, ни у Take Six нет оперных голосов. А у нас работают вокалисты, которые могут выйти на площадь Венеции, спеть без микрофона - и их услышит весь город. И если у нас, не дай Бог, происходит что-то с аппаратурой во время выступления, мы спокойно остаемся на сцене и продолжаем работать. Или просто опускаем микрофоны в середине исполнения "Полета шмеля" a capella. И зрители понимают, что все это делается живьем.

- Сильно ли изменялся состав ансамбля с момента возникновения до наших дней?

- Нет. У нас спетая команда, новичков нет. И это большое счастье, что костяк составляют люди, пришедшие в девяносто первом - девяносто третьем году. Часто бывает так: встретишься с человеком десять лет спустя и понимаешь, что он на десять лет постарел. А я, когда смотрю на своих артистов и на видео, и на фото, отчетливо вижу, что они за пятнадцать лет стали более интересными, более стильными, стали лучше петь. Как хороший коньяк: чем больше выдержка, тем богаче его вкусовая гамма.

- Михаил Борисович, ваш коллектив один из восьми лауреатов "Золотой короны" - ордена Американской ассоциации музыкального искусства. Означает ли это, что "Хор Турецкого" - один из восьми уникальных коллективов мира?

- Нет, "Хор Турецкого" не один из восьми - это коллектив, не имеющий аналогов. Как говорится, Днепропетровск - не первый город Украины, но и не второй. Просто в 1993 году Америка была настолько удивлена тем, что мы делаем на сцене, что в знак признания удостоила меня этого ордена.
Если говорить серьезно, то за нашим успехом стоит самое лучшее в мире советское музыкальное образование - раз, отсутствие профсоюза, помогающее мне репетировать по 10-12 часов в день - два, возможности и энтузиазм молодых советских парней, которые в то нерациональное время были способны вкладывать душу в свое дело - три. В те времена педагог Гнесинского музыкального училища получал 50 долларов в месяц и готов был свою жизнь положить на этот алтарь. И мы выкладывались по полной. В результате и произошло такое чудо.

Дмитрий Токман,
Российская газета
Источник

Назад в "Статьи"