Гаснет в зале свет и снова…
Карпова Елена

29.10.2006. Вечер. Зрители непрерывным потоком прибывают и прибывают в «Космос». А билеты? У кого-то – ксерокопии? Но нет, чуть позже зал вмещает всех. А пока: Артисты потихоньку распеваются за закрытыми дверьми. Неплохо слышно отдельные фрагменты, несмотря на то, что работники кинотеатра применили «глушилки» – местную радиостанцию из всех «близвисящих» динамиков.

19.00 – пускают в зал. В глубине сцены – ДВЕ ГИТАРЫ. Ждут. Убаюкивает Sting. Он же – ответственный за музыкальное оформление антракта.

19.15 – занимает своё место в 7-ом ряду мэр города – А.М. Чернецкий. Очень быстро проходит в 23-ий ряд (к пульту) саундмастер Максим Бруштейн. Он почему-то в вязаной шапочке. В кулисах – движение, мелькают лица. Медленно гаснет свет… Немного дыма на сцену… Только после этого, как и положено настоящим джинам, появляются Артисты.

Notre Dame de Paris, попурри. Из левой, «теноровой» кулисы задумчиво выходит Алекс Александров. Горячо молится Михаил Кузнецов. Вручает алую розу Прекрасной Даме из первого ряда Евгений Кульмис. Вскоре весь Хор Турецкого на сцене.

Начинается «ночь в опере». Михаил Турецкий объявляет новое оперное попурри по произведениям Дж. Верди, по окончании номера подчёркивает, что эта музыка популярна настолько, что её даже использовали в рекламе пива. За время попурри успеваешь и посмеяться, и вздрогнуть от грозного: «Смерть всем врагам!!!». Тут только и замечаешь, что новые сценические костюмы (по традиции, Олег Бляхорчук во фраке, Игорь Зверев – в сюртуке) не в мирную, едва заметную оранжевую полосочку на классическом чёрном фоне, а с КРОВАВЫМ ПОДБОЕМ. Впечатление усугубляет Риголетто – Алекс Александров. Решимость и неподдельный трагизм исполнения: «Куртизаны, исчадье порока! За позор мой вы много ли взяли? Вы погрязли в разврате глубоко! Но не продам я честь дочери моей!».

Михаил Турецкий потом долго успокаивает ошарашенный зал подробным рассказом о предстоящем номере, поясняя, из какой именно оперы взят каждый кусочек попурри, утешает комплиментами: «Екатеринбург – продвинутый город, и вам не составит труда на чистом французском подпеть нам арию Тореадора». Оперное попурри. Герцог – Валентин Суходолец, помня, что Риголетто всё ещё рядом, старался держаться от него подальше и радовался жизни не особенно бурно. Уникальный Михаил Кузнецов (в серебристом гладиаторском шлеме с выразительными чёрными перьями и в длинном чёрном же плаще) с блеском исполнив арию «Царицы Ночи», Бэтмэном улетает за кулисы. На куплетах Мефистофеля Алекс Александров отходит вглубь сцены и «помогает» играть гитаристу. Тореадору – Борису Горячеву дружно подпевает весь зал. Михаил Турецкий дирижирует вдохновенно и очень наглядно, после каждого его жеста наступает какой-нибудь вокальный эффект. На финальных тактах, чтобы не взлететь – уходит в штопор. По окончании попурри – представляет Артистов. Михаил Кузнецов изящно раскланивается.

Всё первое отделение Михаил Кузнецов, если позволяет смысл номера, весел, пребывает в приподнятом расположении духа, по сцене передвигается исключительно в танце. Во втором отделении Михаил Кузнецов уже грустит, чему немало способствует репертуар: «Лакримоза – Отче Наш – Сим Шолом». В этот вечер Хор Турецкого настроен лирически. Сдержанный конферанс. Логичные подводки. Почти любая композиция могла бы стать финальной. Евгений Кульмис старается никого не напугать, не вызвать землетрясения, поёт негромко. Зал принимает Артистов как родных: тепло, но без экзальтации. Радуется и грустит вместе с Артистами, охотно подпевает, когда предлагают. Не отказывается и станцевать. Жаль, съёмка не ведётся.

«Я молюсь, чтобы в Екатеринбурге всегда было светло». В горнице моей светло.
Ещё немного классики. «Мы заменим своими голосами звучание симфонического оркестра». Римский-Корсаков. Полёт шмеля. Крупный шмель настойчиво кружит над залом и вдруг поспешно улетает куда-то вверх и влево. Наверное, вспомнил что-то важное.

«А теперь мы заменим уже джазовый оркестр Леонида Осиповича Утёсова». Песня старого извозчика. Евгений Тулинов сам доверчиво протянул воображаемый повод Алексу Александрову, а подошёл Евгений Кульмис. Но «Маруська» был уже настолько «древняя», что только фыркнул, покорно понурившись. «Я ковал тебя железными подковами, я коляску чистым лаком покрывал!», – Евгений Тулинов исполняет с оттенком хард-рока. «Копыта от лошади – Артур Кейш».

Михаил Турецкий отмечает: «Политика партии и правительства на оздоровление нации,…от спорта не уйти», – и Хор Турецкого вносит свой посильный вклад в общее дело. Спортивное попурри. «Вдох глубокий, руки шире», – рекомендует Артур Кейш. Михаил Турецкий сосредоточено приседает, делает пару-тройку махов ногами под оценивающими тренерскими взглядами Евгения Тулинова и Артура Кейша. «Мы хотим всем рекордам наши ЗВОНКИЕ дать имена!», – Михаил Кузнецов.

«У Екатеринбурга есть только миг и этот миг 29.10.2006». Есть только миг. Небольшой отрывок гармонично исполняют абсолютно разные Михаил Кузнецов и Евгений Кульмис.

А ещё у Екатеринбурга в начале первого отделения были «Un amore cosi grande», «Nessun Dorma», «Ах, этот вечер...».

Nessun Dorma. Блистательно солирует Евгений Тулинов. И только когда Михаил Турецкий представит Артистов в финале концерта, зрители узнают: «Безупречно! С температурой 38 и 2!».

Ах, этот вечер... «Опять каравеллы привозят рабов и вино…», – солнечный, взрослый, уверенный Борис Горячев. «И новые люди в далекой неведомой мгле, когда нас не будет, нас будут играть на земле», – неприятной правдой расстроили Артисты. Но это случится потом. Потом, когда-нибудь, не сейчас. А сегодня Хор Турецкого обещает: «Этот вечер вернется вновь».

Спустя миг мы уже в Одессе. Мишка-одессит. На первых нотах элегантно танцуя, на авансцену выходит Михаил Кузнецов. Мишка вырос, началась война. Артур Кейш даже отошёл всплакнуть за спины соратников. Закончилось всё хорошо, Артисты празднуют победу вместе с подпевающим залом.

«Тему Одессы можно продолжить,… город настроен достаточно лояльно,… наверное, много выходцев…». И тему продолжает (Чорнiϊ брови, карie очi) «…носитель мовы – Валентин Суходолец».

«Даже Beatles пели Back In USSR». Back In USSR. Огромный развевающийся алый флаг выносит Евгений Тулинов, и не просто выносит, а размахивает им, чтобы полотнище красиво плескалось над сценой. «Бурные продолжительные аплодисменты! Да, велика в городе ностальгия…».

«Чтобы зрители ушли на перерыв в хорошем настроении», – предложена «…жёсткая песня о любви в суровых климатических условиях». Увезу тебя я в тундру. Зима не за горами, потому начинают с: «Jingle Bells! Jingle Bells! Jingle all the way!». Артисты чётко помнят: в тундру едем на оленях. Только Олег Бляхорчук и Михаил Кузнецов часть пути проделали на байках, а Артур Кейш – на чём-то чуть поменьше джипа (на Мерседесе?). Фрагмент в исполнении Михаила Кузнецова – морозный узор, сверкание снега, северное сияние. Михаила Кузнецова слышно всегда, его голос или рядом, около, дополняет и развивает основную мелодию или в самой глубине звучания хора, указывает правильное направление.
Антракт. Борис Горячев и Алекс Александров сосредоточенно продают диски. «Прилавок» дополнительно укреплён устойчивыми тёмно-зелёными чемоданами. Со стороны Бориса Горячева немедленно начинается лестница, поэтому наиболее бойкие покупатели невольно вынуждены умерить пыл, чтобы не укатиться на первый этаж. С другой стороны держит оборону Алекс Александров.
Ave Maria. У многих народов есть мифы и легенды о том, как музыка или Голос, пение очаровывали диких зверей, передвигали камни, побеждали врагов. Слушая Хор Турецкого, особенно, Михаила Кузнецова, я начинаю верить, что подобное вполне могло когда-то случиться.

Лакримоза – Отче Наш – Сим Шолом – если придётся когда-нибудь выбирать – я, наверное, буду католиком.

Сим Шолом предваряется перечислением имён композиторов, внёсших большой вклад в развитие советской песни: Марка Фрадкина, Исаака Дунаевского… Радостное оживление в зале. «Я понял, легче перечислить оппозицию…». «Сим Шолом…», – начинает Евгений Тулинов, но позже, сам недоумевая, «сбивается» на: «Плыла, качалась лодочка…». Михаил Кузнецов мягко поправляет товарища: «[Кивийорбанехэннасаталану…]». Михаил Турецкий, настаивая, чтобы и зал пел, бросает пианисту: «Облегчим задачу, играй вальс». Зал, смеясь, подпевает.
Как я люблю рок! И меня порадовали! Хор апостолов из рок-оперы «Jesus Christ Superstar».

Михаил Турецкий начинает пафосно объявлять: «Песня о свободе…», – а саундмастер добавляет от себя мистическое эхо. Let my people go. На сцене достаточно места для иллюстрации текста движением.

«Вам не составит труда подпеть на русском», – утверждает Михаил Турецкий. Окрасился месяц багрянцем. Дуэт Артура Кейша и Игоря Зверева. Игорь Зверев мимоходом предлагает: «Поедем, красотка, кататься…». «Красотка» Артур Кейш подозрительно легко соглашается, а в деловитом: «Сама же я сяду к рулю», – слышна явная угроза. Но Игоря Зверева ничто не настораживает, уже в лодке он снисходительно увещевает: «В такую шальную погоду нельзя доверяться волнам…». Артур Кейш с горечью: «Нельзя? Почему ж, дорогой мой?», – и неотвратимое возмездие настигает Игоря Зверева.

«Пару песен можешь спеть один…», – доверяет зал Игорю Звереву Михаил Турецкий. Ходят кони… «Лауреат конкурса Золотой Орфей Игорь Зверь», – остаётся в одиночестве, даже «... за роялем – никто», – и начинает: «Ходють кони…», – а завершает песню интересным пассажем: __/\_ . Тот же приём использовал Евгений Кульмис для попурри «Notre Dame de Paris».

«Екатеринбург – город с богатой хореографической подготовкой», – продолжает Михаил Турецкий, зазывая станцевать «…перед истэблишментом… мамбер намбер файв…», обещая: «Первые двадцать будут премированы». Летка-енка. Олег Бляхорчук, талантливый специалист по связям с общественностью, встречает смелых зрительниц, помогает им подняться на сцену. Олегу Бляхорчуку удалось удачно выстроить всех позади Артистов, и все следующие танцевальные номера он уже, по возможности, не оставляет «танцовщиц» без своего заботливого внимания.

Молодой человек в светло-зелёном костюме, очень молодой, где-то чуть повыше колена Евгения Кульмиса, принёс розу с себя ростом. Евгений Кульмис пожал ему руку... Дискотека 80-х продолжалась. Ob-la-di, ob-la-da – теперь попурри. «Казачок», Moscow, «Распутин». И… «Сочинял сапожник песню целый день» с неожиданной хореографией от Алекса Александрова и Евгения Кульмиса. Ирландский степ! Артисты стараются держаться подальше от Алекса Александрова, и правильно, под конец он демонстрирует быструю смену кат карате.

Веселье в разгаре. «Шизгару давай!», – сам себе командует Михаил Турецкий. Он уже без пиджака. Venus. Не выдержав, к зрительницам присоединяется и зритель.
Натанцевавшись вдоволь, зрительницы спускаются в зал, провожаемые размышляющим вслух Михаилом Турецким: «А вообще, нам нужна подтанцовка, если кто-то из девушек умеет танцевать канкан…», – но никто из зрителей на сцене не остаётся. «Чувствую, будем сами танцевать свой канкан», – смеётся Михаил Турецкий и продолжает: «… не типично для мужских групп, …но мы предлагаем вам НАТУРАЛЬНЫЙ мужской канкан… А самый роскошный канкан танцуют в Нью-Йорке… там зал где-то на 6000 мест, примерно как Кремль… 36 девушек, ростом не ниже 183 см, с длиной нижних конечностей не менее 114 см, которые они поднимают в батмане не менее, чем на 122 градуса (это записано в контракте)… 183 у нас у двоих, 114 – ни у кого, но, женщины, мы пред вами – на коленях!». Отрывки из «Королевы чардаша» на основе Куплетов Бони. Борис Горячев: «Настоящую любовь я найти хочу!». Умудрённые опытом старшие товарищи Евгений Тулинов и Артур Кейш понимающе смотрят на него, Михаил Кузнецов добавляет: «Я знаю, что такое любовь…». На прибранной (Слава Тебе, Господи!) сцене канкан получается джентльменским.

«Приглашайте друг друга танцевать», – призывает Михаил Турецкий, объявляя Синий туман, песню «…о неразделённой любви…», которая «…обошла все рестораны Советского Союза,… русский медляк». Артисты скрываются в густом дыму. Евгений Тулинов ставит твёрдую точку: «Ту-мА-а-ан!».

«У Екатеринбурга есть повод радоваться!». Hava Nagila. Евгений Тулинов и радость со слезами на глазах. И радостный общий танец Хора Турецкого.

«За жизнь!». L'chaim. В финале все Артисты просто засмотрелись на Игоря Зверева, настолько зажигательно он «урезал» присядку, напомнив при этом Петра Первого. Белым бантом на шее и сюртуком? Во втором отделении на Артистах костюмы всех оттенков серого, легко изменяющие эти оттенки при смене освещения. Костюмы нарядные, с цепочками, цветами, какие-то новогодние даже.
«Песня зайца» – O sole mio (a capella) начинается с соло Валентина Суходольца. Микрофоны просто кладут на пол и только Михаил Кузнецов аккуратно относит свой на тумбочку. Неожиданно в припеве возникает мадригал Екатеринбургу и Уралу в исполнении Михаила Кузнецова: «Урал… тебе поём мы как соловьи…».
Концерт заканчивается. Под музыку к Diva Михаил Турецкий представляет артистов: «Артур Кейш – баритональный тенор,… Евгений Кульмис – Челябинск…».

От Михаила Кузнецова – вокализ. Максим Бруштейн демонстрирует чудеса техники, и вот уже у Михаила Турецкого голос Дарта Вейдера.
«Финальная» Песня о дружбе. «Понадобятся мобильники… подойдут все операторы, даже Ермак. Вот некоторые знают! Покажите пример!». По завершении – зал аплодирует, Артисты уходят за кулисы.

Сцена и правда наркотик! Неожиданно выбегает совершенно счастливый Евгений Тулинов и дарит «бонус-трек» – «Di quella pira l’orrendo foco…».

Ложная тревога. Артисты возвращаются! «Пользуясь тем, что вы стоите…», – исполняют Многая Лета «…городу,… и всем предстоящим». Солирует Борис Горячев. Очень серьёзен. Верю, его пожелание исполнится, хотя бы для тех из зрителей, которые не хихикали.

«Не надо садиться!», – быстро предупреждает Михаил Турецкий и продолжает: «Наш концерт закончить невозможно, можно только прервать… у нас есть компромиссное решение,… за 3 минуты 30 секунд зал должен опустеть…». Прощальная песня. Артур Кейш ласково с авансцены: «Уходим!». «Начало вернуть невозможно, немыслимо,…а в Екатеринбурге всё только начинается! Завтра ещё один концерт».

Зал аплодирует. Артисты раскланиваются. Зрители делают вид, что начинают расходиться и снова аплодируют. Артисты улыбаются, машут на прощанье, вновь раскланиваются и медленно уходят за кулисы. Напоследок Михаил Турецкий желает: «…мужчинам – сил, женщинам – удачно выйти замуж».
22.15 – пора домой. До свидания. До следующего года.

N.B.: Приходить надо как я, рано, за час до начала, тогда уже перед первым отделением можно степенно рассматривать, распаковывать и перелистывать приобретения. Спасибо Александру Борисовичу за моё везение! Цветы надо приносить с собой, в холле нет тех, каких хотелось бы. Учту.

Назад во "Впечатления о концертах"