Там-то
ему и попалась эта мелодия в 1915 году. Сказать, что её эти хасиды
и написали - нельзя, они в основном были собирателями и хранителями,
но не композиторами. Ныне принята теория, что мелодия эта была создана
неизвестным клезмером (бродячим еврейским музыкантом) где-то в Восточной
Европе не раньше середины XIX века. Непредставимыми путями мелодия
добралась до хасидов, а те её с удовольствием подобрали, поскольку
высоко ценили такие вещи.
Надо сказать, что это была пока ещё не совсем та мелодия, которая
известна нам сейчас. У неё был немного другой ритм, плавнее и медленнее.
Скорее даже в чём-то медитативный (хасиды, они такие, любят всё медитативное).
Затем
грянула Первая Мировая. Идельсон собрал манатки и отправился на войну
в составе турецкой армии - ибо именно Турция владела Святой Землёй
в то время - руководил полковым оркестром. Через три года война окончилась,
Идельсон вернулся домой в Иерусалим, где всё приятным образом изменилось.
Турки оставили Палестину британцам, была создана и обнародована Бальфурская
Декларация - о праве Ишува (еврейского поселения) на самоопределение.
По этим поводам в Иерусалиме готовился небывалый праздничный концерт
- и в честь конца войны, и в честь таких славных еврейских придумок.
Идельсон же как главный по нотам возился с этим концертом по полной
- руководил хором, составлял программу, репетировал допоздна. И вот
в какой-то момент он столкнулся с проблемой - что нет хорошего финала
для этого концерта. Песенка нужна какая-нибудь новая и яркая, чтоб
запомнилась.
Начал Идельсон копаться в своих фольклорных довоенных бумагах - и
нарыл этот безымянный хасидский напев. Ужасно обрадовался он и сел
кропать правки прямо в черновиках.
Первым
делом он разделил мотив на четыре части. Написал аранжировку для хора,
для оркестра... Затем поскрёб недолго в затылке и набросал по-быстрому
слова - какие в голову пришли. Чтоб было непритязательно, весело и
вкусно. Получилось следующее:
Давайте-ка возрадуемся,
Давайте-ка возрадуемся да возвеселимся!
Давайте-ка споём!
Давайте-ка споём да возвеселимся!
Просыпайтесь, братья!
Просыпайтесь, братья, с радостью в сердце!
Всё. Больше эти слова не менялись никогда. Было это в 1918 году в
Иерусалиме. Концерт получился замечательным, финальная песня стала
хитом не просто надолго, а на всю дальнейшую историю еврейской музыки
до наших дней.
Привычное
нам звучание мелодия "Хава Нагилы" приобрела где-то в 1930-х
годах благодаря волне еврейских переселенцев из Румынии, которые выросли
на культуре зажигательных румынских танцев. У песни появился синкопированный
танцевальный ритм, и она стала звучать быстрее. Ещё немного позже
сложился этакий ритмический консенсус - "Хава Нагила" начинается
медленно, с уважениям к традициям, а потом разгоняется в отвязные
пляски.
Интересный
факт. Вскоре после того, как в 1938 году Идельсон умер, неожиданно
"нашёлся" автор "Хава Нагилы" - некто Моше Натанзон,
утверждавший, что это именно он написал самую знаменитую еврейскую
песню. Пикантность ситуации усугублялась ещё и тем, что Натанзон ходил
в учениках у Идельсона в хоре во время описываемых событий в 1918
году. По крайней мере, по версии Натанзона Идельсон дал задание своим
ученикам написать слова к этому напеву - и самый лучший из написанных
(понятно чей) выбрал в качестве слов для той концертной финальной
песни. В Израиле ему как-то не очень поверили, а вот американцев он
чем-то убедил - и вскоре после своего заявления отбыл туда на ПМЖ
как подающий надежды певец народных песен.
Игорь
Белый
Источник
